Ей всегда было интересно, почему простое человеческое счастье идет рука об руку с болью и разочарованием? Почему нельзя просто дать человеку насладиться его жизнью, не отнимая при этом ничего? Не добавляя ложку дегтя в эту бочку меда? Стремление к лучшей жизни всегда подрывается, а попытки любить и быть любимым – вечно растаптываются. Нет, Одетт все-таки не была сильной. Она зачастую сдавалась перед такими сложностями. Опускала руки и отходила в сторону, довольствуясь лишь крошечными подарками судьбы, которое даровала ей жизнь. Да слава, да, известность, но когда нет рядом человека, с которым бы так хотелось это все разделить… Зачем это все тогда? Может, у нее и были любящие родители и близкие подруги, но все это создавало чувство какой-то незавершенности. Ей не хватало чего-то. Какой-то кусочек, из-за которого не могла сложиться вся мозаика.

Все происходящее… Происходящее? Ведь ничего не происходило, если посмотреть со стороны. Просто смотрели друг на друга, но избегая глаз. Его глаз. Она словно считала это не позволительной роскошью для себя, чем-то недопустимым и практически невозможным. Она чуть ли не чувствовала то, как взгляд Кэвилла скользит по ней и от этого было почему-то особенно не по себе.  Кто-то маленький и беззащитный в душе кричал, что нельзя позволять мужчинам так на себя смотреть, а кто-то более уверенный и наглый твердил о том, что она должна быть довольна тем, что на нее так смотрят. Слишком противоречивые мысли давали слишком противоречивые ощущения…

Ей нравилось слышать его голос. Даже если он говорил что-то неразборчивое, непонятное, ненужное, или наоборот, что-то все известное и не особо требующее внимания. Этот бархатный голос с нотками английского акцента был каким-то волшебным  и завораживающим, в меру сладким и упоительным. Или это только для нее так было? Может, в человеке, которого любишь, тебе все кажется таким? Может быть, но она  была уверена в том, что достаточно было услышать один его голос, не видя Генри самого, чтобы заставить свое сердце биться в разы сильнее. Это вызвало улыбку на ее губах. Едва уловимую и столь скоротечную. Одетт дотронулась кончиками пальцев до своих губ, словно пытаюсь этим действием как-то скрыть сам факт того, что она над чем-то улыбалась.

- И правда, лучше я, чем теплая постель и мягкая подушка, - устало вздохнула Одетт, не беспокоясь о том, что говорит. В этих словах чувствовалась ирония. И усталость. И желание поближе подобраться к этим самым подушке и постели. Она даже не могла понять, что  ее так измотало. Все, чем она занималась последние часы – разговор. Просто разговор. Множество слов, множество откровений, сожалений, желаний и несбыточных фантазий, большая часть которых так и не сорвалась с языка. – Знаешь, а оказывается ночью вода весьма теплая, - мечтательно обронила она, отводя свой взгляд от кромки воды. Вода… Столь непостоянна, столь изменчива. Она обладает удивительным свойством – может принести умиротворение, а может быть бурей, катастрофой, самым ужасным стихийным бедствием и уничтожить все. Она может дарить приятное тепло, а может быть обжигающим льдом… Почему обязательно бросаться из крайности в крайность? Почему нельзя всегда жить в каком-то компромиссе? Почему тогда она твердила о своей любви, а сейчас чуть ли не боится? Почему просто нельзя довольствоваться всеми положительными моментами, что были между ними и не требовать ничего? Ей ведь и не нужно вообщем-то не было ничего. Просто чтобы был рядом. Ведь сам не зная того, он одним своим присутствием давал ей все то, чего ей не хватало. Того самого маленького кусочка цветного стекла, из-за которого не складывалась причудливая мозаика.

- Где? В пустынной местности? – несколько обеспокоенно и удивленно переспросила она. Хотелось спросить и то, что он там делала, и почему сейчас здесь, а машина там. Когда все это было, с кем, зачем, для чего. В голове была уйма вопросов, хотелось знать, что с ним вообще происходило, и в чем заключались все те сложности в жизни, о которых она помнила из сообщения. Она хотела знать, хотела помочь, хотела как-то все это облегчить, но не хотела навязываться. – Такси? Ну, значит такси… - на удивление сговорчивой она была сегодня. На то, чтобы спорить и сыпать в разные стороны укорами и упреками не было ни желания, ни права. Да и в конце концов, какая разница, как добираться домой? Главное все-таки заключалось в том, с кем это делать. Может, она и была эгоисткой, думая лишь о себе, неважно.

Она не спросила того, где сейчас их ждет таксист, просто пошла примерно в ту сторону, откуда Генри явился минутами ранее. Свежий ветер снова принялся играть с волосами Одетт, а она даже и не пыталась этому воспрепятствовать. И все, наверное, так бы и продолжалось, не возникни прямо перед ее носиком Генри. Что-то беспокойно екнуло внутри и постаралось замолчать. Наверное, это было необходимо. Кому-то выговориться, а кому-то просто выслушать. Но за молчанием и внимательным выслушиванием всего этого всегда наступает пора, когда отвечать приходится тебе. И почему именно в эти моменты все слова, которые тебе так хотелось сказать  именно этому человеку, так успешно забываются? Буквы путаются, предложения теряют весь свой смысл. Одетт умоляюще посмотрела на генри, словно пытаясь этим взглядом отговорить его от всего последующего, но не все происходит так, как мы того желаем. Она слушала его слова и не знала, что может ответить ему. Что все нормально? Нет, это ненормально.

- Генри, - тихо выдохнула она после минутного раздумья. Она сделала шаг вперед и осторожно приложила палец к его губам. – Прошлое, оно на то и прошлое. Она прошло. И неважно, как бы ты хотел все сделать сейчас. Ты ничего изменить не можешь. Мало ли что я сказала, мало ли, что ты сделал тогда. Пойми, все было не ради каких-то слов и ответов. По крайней мене, мне хочется в это верить, - она как-то автоматически пожала плечами и отступила на то же само расстояние, которое так поспешно решила сократить. – И если уж ты все-таки решил  поговорить об этом сейчас… Нет, я не злюсь, я не дарую каких-либо прощений. Я не буду твердить о том, что в течение всего этого времени со мной все было хорошо. Не буду говорить о том, что не ждала твоих звонков и не скучала. Не хочу врать. Не сейчас, не тебе и не по этому поводу. Ты готов сказать мне что-то? Ну, во-первых, я сомневаюсь, что это то, что я хочу слышать. Ну, во-вторых, не уверена, что тогда вообще хочу это слышать… Но если ты так хочешь...  Давай, говори, облегчи душу и перестань уже считать себя во всем виноватым... – вспылила она и сделала глубокий вдох. Она видела это по его глазам. Ну, конечно, он снова пытался взять всю вину на себя и делал вид, что с легкостью справляется с этой ношей. Хороший шаг, может быть. Но почему он так не нравился Одетт?

Как иногда странно бывает в жизни… Ты чего-то ждешь, на что-то надеешься, о чем-то мечтаешь, ко стоит только тебе это получить… Ты начинаешь сомневаться. Тебя гложут многочисленные сомнения, ты стараешься найти подвох. Ты идешь причину, по которой бы тебе не стоило верить ни в реальность происходящего, ни в серьезность. Одетт ловила себя на мысли о том, что именно это она и делала сейчас. Она словно не верила, что все всерьез. Словно очередная шутка, из-за которой ее жизнь вроде бы и повернется совершенно иначе, но потом в самый неподходящий момент со всего разбега ударится в невидимую стену, состоящую из иронии и насмешек. И снова станет невыносимо больно. А потом, когда эта боль пройдется по всей душе, как пожар и не оставит за собой ничего, наступит пустота. Без ощущений, без чувств, без эмоций… Без всего.

Девушка смотрела на Генри и понимала лишь одно – поездка домой затянется на неопределенный срок. Пока все не разъяснится и каждый не уяснит то, что для каждого из них является истиной. Пока каждый из них не сможет жить со спокойной душой и не винить себя в том, чего может и не совершал вовсе. Ей лишь нужно было, чтобы все в жизни встало с головы на ноги, чтобы привычный уклад наконец-то сменил этот сумасшедший ритм, за которым она так не успевала и все время отставала. Чтобы наконец любимый человек понял, что он любимый и не пытался от этого сбежать… И по его же ловам «вести себя как ребенок» тоже перестал. Может, она многого хотела, но при этом сама слишком мало делала? Даже толком поговорить не сумела. Ведь можно же все вот это было выразить словами, а не держать в своей голове в заключении своих противоречий. Можно быть искренней, без этих лишних умалчиваний, отведенный в сторону взглядов… Стоит все это опустить минут на пять, чтобы потом позволить всему этому отпустить себя. Она словно шла по краю. И груз собственных ошибок не отпускал ее, не хотел просто упасть к ногам, а так и тянул ее вниз, вместе с собой.  И как же хотелось, чтобы кто-то просто взял тебя за руку, отвел от этого края и не дал упасть в эту бездонную расщелину.

Словами можно вылечить, словами можно ранить, словами можно разрушить все, начать войну или убить… Но словами можно ведь и вернуть желание жить, словами можно подарить надежду на что угодно, простые слова могут заставить поверить тебя, что ты еще кому-то нужен и эти же слова могут дать тебе смысл для существования. Но все это может быть лишь в одном случае – если это правда. Если все это полно искренности и, как принято говорить в таких случаях, идут от самого сердца. Было ли им пора уже ехать? Какая разница сейчас? Водитель дождется, а если и нет… Такси в городе полно. Зачем торопиться? Сейчас? Ведь поспешив сейчас можно навсегда опоздать с тем, что было между ними. И Юстман всем своим любящим сердцем надеялась, что это «что-то» исходило не только от нее. От одной этой мысли внутри все трепетало, сердце начинало биться в груди настолько, что становилось даже трудно дышать.

- Ничего ты не понимаешь, - раздосадовано выдохнула Одетт. А разве нет? Она не думала, что Генри сейчас понимает, что важно для него самого-то, а уж для нее…Или может все-таки знал? Когда его рука мягко обвила ее талию, Юстман едва заметно вздохнула. Как-то облегченно. Его губы коснулись ее обнаженного плеча, а ей показалось, будто через тело пропустили заряд электрического тока. Это легкое покалывание, распространявшееся от места поцелуя до кончиков пальцев, еще раз доказало самой же Одетт, что  как бы не хотела она отыгрывать это пресловутое равнодушие – у нее не получится. Всегда, пусть даже и неосознанно, не специально, но она всегда будет как-то особенно реагировать на его прикосновения, объятия, уж тем более на поцелуи… Всегда, когда он будет так рядом в животе будут порхать эти чертовы бабочки, желание разрушить любой подобный миг всегда будет отсутствовать, а будет лишь стремление всегда быть ближе, всегда быть рядом… Руки Юстман неуверенно легли  ему на плечи, словно пытаясь как-то осторожно его обняла. Словно она боялась это сделать, думая, что это в очередной раз будет излишним жестом. И потом будет что-то вроде очередного отсутствия длинной в столько дней… Столько дней без него, столько дней, наполненных не самыми радужными мыслями, наполненных одиночеством и каким-то разочарованием. Одетт не стремилась к  тому, чтобы снова пережить это.

Пытался выкинуть из головы? Не получилось? Забыть – тоже не получилось?  Она даже не пыталась возмутиться, пусть и мысленно, по тому поводу, что ее пытались забыть, а она так нагло засела в мыслях. Это вызывало легкую улыбку и какое-то о безумия нежное чувств внутри. Чувство того, что был человек, который тоже мог прочувствовать то, что перенесла она. Это ли не то, что нужны было каждому человеку?

- Я тоже тебя люблю, – тихо прошептала она. Спокойно, естественно. Все-таки говорить «»Я люблю тебя и «Я тоже тебя люблю» - нет, это совершенно две разные вещи. Одно дело обнажать свои чувства, волноваться, переживать и думать о последствиях, а потом сожалеть о сказанном. А сейчас…? Сейчас Одетт хотя бы знала, что на ее чувства есть ответ. И что благодаря этому ее сердце будет продолжаться радостно биться, а в жизни нет-нет – да и появятся какие-то яркие краски, которые так умело дарует это чувство… Одетт заключила его лицо в свои ладони и прежде чем он успел ей помешать или что-то возразить, поцеловала Кэвилла. – Думаю, теперь мы можем ехать? – негромко произнесла актриса, нехотя отрываясь от его губ. И пусть, теперь вся ее усталость ушла на второй план, все желание добраться до постели как-то улетучилось. И то, что ей было даже плевать на всяческие сплетни, которыми кормятся все, что могли появиться, увидь их кто-нибудь здесь… Кто-нибудь, конечно! Здесь было столько людей. И снова было как-то безразлично на сей счет.

--->>> МакДональдс

Шатенчик вышел из закусочной и направился, куда глаза глядят. Конечно, погодка была весьма недурной, однако блин, без футболки как-то слишком уж айс! Он, конечно, любил выделяться среди общей массы любей, но, когда ты идёшь один такой вот без рубашки по улице, то на тебя косовато смотрят. Ну, можно было, конечно, списать всё это на массовое резкое окосоглазивание, но как-то Эндрюшка в это верил с огромнейшим усилием! Поэтому, чтоб перестать чувствовать себя неловко, как мышь рядом с жирафом, парнишка направился туда, где полно таких как он, и где никто не будет так на него глазеть - на пляж, где он не был уже наверное лет сто! Тем более со сьёмок пока не звонят (видимо, не могут выцепить Найтли, а все сюжеты, где Гарфилд без неё, уже были сняты), а значит у Гарфилда сегодня свободный денёчек!
Блин, давно я что-то Пуфыфтика не видел! Соскучился однако...Так, стой, надо ж Кысу забрать у Бильки...ладно, позже заберу - он у меня живучий, так как ему не в тягость будет возиться с Билькой!
Наконец-то шатенчик дошёл-таки до пляжа, и, ступив на песок одной ногой, улыбнулся широко, закрыв глаза, а через пару секунд рванул вперёд по песку в ботинках, счастливый как младенец, с которого наконец-таки сняли памперсы! Да, что-что, а вот веселиться паренёк умел, как никто другой, и радоваться всему, что происходит вокруг! Казалось, что ничто на свете не может испортить настроение Гарфилда. Он остановился, пробежав с десятка три метров и вздохнул полной грудью чистый воздух, закрыв глаза снова.
Оболдеть просто! Надо сюда Киску притащить как-нибудь обязательно - еиу понравится - на все сто в этом уверен! И может с кем-нибудь из друзей сюда сходить? С Джонни и Ниной, думаю, не стоит...а то не дадут отдохнуть... - он достал из кармана штанов телефончик, залез в телефонную книгу и стал перебирать имена в списке, отсекая народ по порядку - Так, Пола тоже нельзя, иначе тоже отдохнуть не дадут...Эшли нельзя - начнут говорить, что сошлись опять, а это не надо ни мне, ни ей...о, может Эмму? Или Джэймса? А что, вполне нормально...О, Тэйлор! Отлично! Хотя нет...я в интервью однажды упомянул её как-то, поэтому нет...к сожалению, нет...а жаль...
Шатенчик перелистывал справочник в телефоне, шагая неторопливо вперёд. Солнышко припекало, но было кайфого - толко компанию б ещё себе найти, и этому дню бы цены не было! Тут Гарфилда кто-то резко сбивает с ног, завалив его на песок, упав на парнишку. Эндрю, слава Богу, удержал телефон в руке. Упав, он немного совсем ушиб голову, но это ничего страшного - бывало и похуже. Он, лёжа, посмотрел, кто его свалил - девушка лежала на нём, смотрев пареньку в глаза.
- Ну только не ты, а? - Гарфилд посмотрел на небо - За что? Я что, в прошлой жизни устраивал созтязания по кошачьему дайвингу? - потом он посмотрел на девушку - Блин, ты можешь слезть с меня, а? - немного нетерпеливо произнёс Эндрю.

Он не любил, когда наругает его личное пространство, да и сам так делал и то только тогда, когда был выпившим. в трезвом виде парнишка ещё не позволял себе нарушать чьё-либо личное пространство. Ну, он, пр поминается, пару дней назад уже допустил одну девушку в своё пространство таким же образом, и это закончилось довольно-таки нехорошо - им объявили штраф за лежание на траве в общественном месте, хотя потом и отменили его, когда девушка ушла. Но тогда-то была совершенно другая ситуация - тогда это было с девушкой, с которой Эндрю в хороших отношениях, а сечас...сказать что Синтия не любила Гарфилда - это значит ничего не сказать: девушка люто не переваривала парнишку своей пищеварительной системой! И причём за что же именно Дикер так не взлюбила Гарфилда парнишка точно не знал, но версий какобычно было несколько: 1) шатенчик проводил очень много времени с Падалекки, когда Джар встречался с этой девушкой, и следовательно у парнишки было не так уж и много времени на свою девушку из-за этого; 2) он напился и видимо сказал ей что-то нелецеприятное, хотя такое с парнем вроде ещё не случалось; 3) у девушки была аллергия на голос, запах и всё остальное, что было у Гарфилда...или 4) она ещё помнит тот случай, когда Кыса съела её бюстгалтер и убежала куда-то, а Эндрю просто не смог угомонить свою собачку...ну, что поделаешь, если Киска не любит эту девушку - то это видимо судьба...да и зачем носить такое нижнее бельё, которого приходится по вкуск животным???
Шатенчик смотрел на девушку, когда та ответно наехала на паренька. Он скинул её с себя на песок сбоку от себя и, приподнявшись на локтях, хотел встать и уйти, как девушка вдруг извинилась, на что Эндрю замер на пару секунд, а потом повернул к ней голову и, протянув руку, положил на лоб - тот не показывал признаков температуры, а потом убрал руку и внимательно всмотрелся в глазки девушки.
Тут явно что-то не так...неужели соц.сеть глянула и решила отношения наладить? или ей что-то от мея надо..так, вот только не надо корыстных целей! Говори, что тебе надо! Или...может от меня плохо пахнет? Да нет, я же врде...не мился три дня...аааа, вот оно что, испугалась значит, что заражу и решила убежать таким образом от меня? А вот чёрта с два!
- Вот толко с Айзенбергом и Тимберлейком знакомить не буду! - в одном спокойном и немного настороженном тоне произнёс парнишка, после чего сел на песке и посмотрел вперёд, а потом снова повернул голову у девушке - Так, чего ты от меня хочешь - говори сразу. А то ты меня уже пугаешь. И я не хочу, чтоб что-то в интернете или в газетах написали о нас, хорошо? Поэтому говори, да я пойду.
Шатенчик достал телефончик из кармана брюк и написал смс тому, о ком жутко скучал - своей сестричке, после чего убрал телефон обратно и посмотрел на девушку. У него сейчас были смешанные чувства по отношению к рыжей девушке - по типажу она его не привлекала абсолютно (в смысле, по характеру), а вот сейчас ему было стыдно, что он на неё наехал, хоть она его и сама сбила, но она же извинилась, а он даже и не думал по видимому этого делать. Поэтому сейчас ему хотелось по-быстрому смыться, но половина его хотела остаться здесь - она впервые извинилась перед ним и причинно-следственая связь тут его жутко интересовала.
- И что с тобой происодит? Раньше ты меня даже на дух не переносила, а сейчас извиняешься. Это ж явно показывает, что что-то не так. правильно? - спросил Эндрю и снова посмотрел перед собой, продолжая сидеть в брюках на песке.

Парнишка сидел и смоторел перед собой. Сегодня был слишком хороший день, чтобы его чем-либо портить, поэтому у Гарфилда не было причин портить день кому-либо из окружающих. Он достал из кармана телефон, чтоб написать кому-нибудь ещё и договориться о встрече, хотя надо было бы сходить за Кысой к братишкам, но Эндрю знал, что скорее всего дома Том...и не один, а с девушкой, и поэтому не стоит им мешать...а Киска наверняка найдёт себе еду у парней дома - он сообразительный пёсик - этого у собачки не отнять! Шатенчик посмотрел на дисплей телефона и увидел, что ему пришло сообщение.
Странно...кто мне мог написать? Гм...неужели моё письмо дошло до микки Мауса, и он мне всё таки ответил? Я знал, что он существует, что он реальный, я знал!
Гарфилд разблокиловал телефон и проверил сообщения. Входящее сообщение было от его любимой сестрички, на что на лице у парнишки на всё лицо развернулась огромная лыба. Со стороны могло показаться, что ещё пол милиметра, и губы Эндрю порвутся от улыбки.
Майлз...выходит, письмо действительно до Микки Мауса...но он мне отвеитил через неё...моя личная порода Диснеевскосериальноханномонтанного помешательства - взболтать, но не смешивать!
Парнишка ответил на смс, однако сообщение не отправилось, так как денег на телефоне уже не осталось. И куда, спрашивается, они уходят?
Так, у меня есть время до завтра, чтоб провести свободное оставшееся время с кем-нибудь родным и близким...а завтра сьёмки. блин, не хочу снова видеть его надоедливую рожу...эх...как ж я люблю этого Обворожительного и невероятно красивого Квазимоду! Джаред-Джаред...моя личная порода покимона!
Парнишка убрал телефон обратно в карман брюк и снова посмотрел на рыжую девушку, которая всё ещё на удивление бьла рядом с Гарфилдом. Он удивился этому факту, так как тут вроде где-то бегали её подружки, а Синтия всё ещё сидела рядом с Гарфилдом. Шатенчик вежливо кашлянул, после чего начал водить пальцем по песке, смотря на то, что получалось у него в виде рисунков.
- Ты это...извини меня за то, что я так не вовремя проходил...и не заметил тебя... - после он резко поднял глаза на девушку - Но ты сама виновата, что сбила меня! А мне же было больно!
Тут знакомый нежный и звонкий голосочек резуо прозвучал где-то совсем рядом, и сначала Эндрю подумал, что это уже звучит у него в голове.
- Походу я схожу с ума... - произнёс сам себе парнишка, смотря куда-то вдаль мимо Дикер, после чего замер на пару секунд, а потом резко пповернулся, и на его лице засиялаулыбка, искренняя, добрая, тёплая и позитивная! - Майлз?! - удивлённо спросил парнишка - Ты что тут делаешь? - в абсолютном непонимании произнёс шатенчик, после чего встал, обтряхнул брюки от песка и, слегка нахмурив брови, посмотрел в глаза сестричке - Пришла сюда парней цеплять? Смотри мне! - Эндрю пригрозил ей пальцем - Сначала свадьба, а уж потом половой контакт! е допущу ,чтоб к моей малышке всякие похотливые извращннцы клеелись! Ты меня поняла?
-Всё же, друг, что случилось? - спросила Сайрус, на что парнишка засунул руки в карманы брюк и начал покачиваться назад-вперёд.
- Слушай, а у тебя нет лишней рубашки или футболки? а то меня раздели...и, как видишь, приходится с голым пузом ходить. - он посмотрел на свой торс, а потом снова на сестричук - Эй, и не переводи тему!
Парнишка смотрел в глаза сестричке, делая вид, что возмущён. Но злиться на Майли он не мог в принципе - Эндрю слишком уж любил свою сестричку, чтоб позволять себе злиться на неё или обижаться. И тут вдруг чёрт дёрнул паришку достать из кармана брюк телефон и посмотреть на дисплей.
- Ого! Мне пора бежать, а то на рейс опоздаю Извини, солнце моё, я побежал. - он чмокнул сестричку в щёчку - Не скучай. - после перевёл взгляд на Синтию, подошёл к ней и, взяв её за ручку, поцеловал ручку девушке - как бы они не любили друг друга, а всё-таки Гарфилд бы джентельменом ни смотря ни на что...почти...
- Извини, мне надо бежать. Присмотри за Майли, пожалуйста - последнюю фразу парнишка добавил шёпотом, чтоб Сайрус ничего не услышала, а после повернулся к сестричке, подмигнуул ей и побежал.

--->>> Квартирка Гарфилда

Отредактировано Andrew Garfield (2011-09-06 13:05:17)

<---Evan's flat  <--- Кафе на набережной

Сегодняшний день ее жизни попадал под разряд обычных дней. Самых что ни на есть будничных и пресных. С пяти утра актриса была на ногах. Съемки, съемки и еще раз съемки. А вы как думали? Что знаменитости почивают на лаврах? Отнюдь нет, быть известной личностью - работа неблагодарная и невероятно тяжелая. Мало того, что надо умудряться выглядеть безупречно с бешеным рабочим графиком и расписанным по минутам дням, так при этом нужно еще постоянно быть на виду, чтобы зрители тебя не забывали, чтобы продюсеры предлагали работу, чтобы была хоть какая-то востребованность. И Эван была не из тех, кто будет сидеть, сложа руки, и ждать, когда же все само к ней придет. Эта девушка привыкла брать быка за рога. И поэтому, закончив съемки в одном проекте, тут же приступала к другому. Он трудоголичка. Этот диагноз Вуд поставила себе давно, еще тогда, когда поняла, что не может жить без работы, что чахнет в отпуске от безделья и что прямо таки скучает по камерам. Чего греха таить, она любила камеры, а они ее. Да, немного тщеславно. Но она же артистка. Так что ей позволено. Главное - не перегибать палку.
Собственно, фильм, в котором занята Вуд назывался "Флора Плам". Режиссерская работа потрясающей актрисы Джоди Фостер. Эван посчитала за честь, когда такой человек захотел видеть ее в своем проекте на центральной роли. Сегодня был первый съемочный день. Эван непривычно для себя нервничала и много курила. Снимали мало, больше говорили, обсуждали, строили планы, что-то добавляли и усовершенствовали. Обычный процесс. Но девушка крайне вымоталась. Психологически истощилась. Хотя скорее дело было в том, что она очень давно не давала себе никакой передышки, никакого отдыха. Только работала и работала, как ломовая лошадь. И собирается дальше продолжать в том же духе. Она помнила, что хотела пойти домой, заняться читкой сценария, еще раз вникнуть в психологию своей героини, на несколько часов в своей собственной квартире стать ею. Но вот, сценарий рядом, в сумке, что лежит на земле, солнцезащитные очки красуются на голове, а она сидит на большом камне, снова курит, смотрит на море и слушает шум прибоя. Просто пасторальный пейзаж. И не малейших угрызений совести. Эван просто посчитала, что заслужила хотя бы пару часов отдыха. К тому же на пляже в такое время никого не было. Пустынный пляж неизменно ассоциировался у нее с одиночеством, но это было именно то, что нужно Вуд.
Вторая сигареты полетела куда-то в песок, снова щелчок и дым изо рта. Она любила курить. И пусть говорят, что вредно, что она губит свое здоровье. Сигареты - это часть ее. У людей ведь сердце не вырезают, они без него жить не смогут. Вот так и Эван не могла без никотина. Просто какой-то ее личный сорт героина как говорилось в небезызвестном фильме про вампиров и романтику. Очередная затяжка. Волны все так же мирно бьются о берег, пальцы ног зарываются в песок (туфли аккуратно стоят рядом), ветер иногда чуть раздувает ее блузку. Но девушке все равно. Она отдыхает. К тому же ноги как будто сами ее сюда занесли. Шла по оживленной, загазованной центральной улице и вдруг оказалась на побережье. Лос -Анджелес - город уникальный. Можно из рая попасть сразу в ад, и наоборот. Сейчас она сидела на своеобразных Елисейских полях. А потом безмятежность и тишину, нарушаемую лишь криком чаек, прорезал мужской голос. Девушка повернула голову и посмотрела на подошедшего к ней мужчину.
- Да, конечно, - ответила Вуд, чуть щуря глаза. Она его узнала. Джонатан Риз Майерс. Но кто сказал, что ей надо вопить от радости и прыгать на месте как дурочка?
Эван молча протянула ему пачку и зажигалку.
- Можно даже не одну, - добавила она. Потом снова затянулась, выпустила дым и снова подняла глаза на мужчину. Обвела его взглядом с головы до ног, отмечая небрежность, сквозившую в движениях. - У вас шнурок развязался, - произнесла девушка. Чувствуя, что вполне можно поговорить, она поинтересовалась, - и что же вы тут делаете в такое время? Ищите девушек, у которых вы можете попросить сигарету? - Она улыбнулась. - Я вас узнала.
Вуд затушила очередную сигарету, поставила одну ногу на камень и обняла ее руками. Ей вдруг захотелось просто о чем-то поговорить с совершенно незнакомым человеком. Странное желание. Но странности для Эван - это сама жизнь.

Эван сидела и отдыхала. Наслаждалась тишиной, одиночеством и морем. Она вообще любила запах моря. А тут еще нарисовалась компания. Собственно, Вуд была не против. Сегодня девушка не хотела острить, язвить и прочее в том же духе. Да, это часть ее натуры, но она так же может быть довольно милой и пушистой. Но сейчас Эван просто нравилось быть собой. Не играть в поддавки, не подстраиваться под кого-то, а быть тем, кто она есть. И ей было абсолютно наплевать, понравится это ее собеседнику или нет. Пофигистка. Всегда была. И упорно не меняется.
Завязался разговор в стиле "ни о чем". Но надо же с чего-то начинать. Как там гласит древняя китайская мудрость? Даже самый длинный путь начинается с первого шага. Так же и в общении. Любое человеческое общение начинается с первого слова. А сегодня актриса была расположена поговорить, хотя в большей степени она любит молчать. Но исключения всегда бывают.
Зеленые глаза наблюдали за тем, как он курит: делает затяжку и выдыхает дым. Эван почему-то нашла это сексуальным, и поэтому чуть улыбнулась, а затем снова направила взгляд на море. Рассматривать Джонатана Риз Майерса, безусловно, очень интересно и занимательно, но неприлично. В конце концов, ей надо учиться соблюдать правила приличия, иначе общественность заклюет. Общество, оно же как стая гарпий - чуть что, так неугодного ожидает смерть. Вуд хмыкнула своему мысленному сравнению и покачала головой. Метафоричность ее мышления иногда веселила девушку.
- Удивлена, что у такого мужчины как вы пустует постель, - произнесла она прямо и откровенно. Всегда любила так говорить и меняться не собирается, пусть даже во фразе прозвучали фамильярные нотки. - Да, узнала. Вас это удивляет? - Эван неосознанно потянулась за еще одной сигаретой. - Ну а вы, меня узнали? - Поинтересовалась девушка, чуть наклонив голову набок и выпуская дым изо рта.
Как хорошо, что хоть кто-то не жалуется на то, что я курю, и не читает мне по этому поводу нотаций.
-Я? - переспросила актриса. - Я отдыхаю после работы. Хотела пойти домой, заняться читкой сценария и просто побыть примерной девочкой. Но, увы, это у меня никогда не получалось. - Она улыбнулась ему, понимая, что начинает легко флиртовать. Да и что в этом преступного? Флирт - вещь полезная, тем более с таким мужчиной. И вообще, она сюда пришла расслабиться и отдохнуть, а не заморачиваться на чем-то. - Мы уже перешли на "ты"? - Весело поинтересовалась Вуд, а потом добавила, - не пугайся, я не пуританского воспитания. Просто с "ты" и надо было начинать. - Девушка докурила сигарету и убрала пачку с зажигалкой в сумку. - Час? Да уже вторая половина дня, ближе к вечеру, точнее не скажу, ибо часы где-то далеко в сумке. - В этот момент она даже пожалела о том, что сняла их с руки. - Итак, - девушка положила подбородок на коленку ноги, которую подтянула к себе, - а ты сейчас над чем работаешь, Джонатан? Или лучше просто Джон?
А потом со стороны актера последовало довольно странное предложение. Но Вуд даже и бровью не повела. Она привыкла к разными вещам,  так что в предложении поплавать не видела ничего экстраординарного, не считая того, что сейчас не лето. Но это уже условности. Не успела Эван открыть рот и ответить, как ее собеседник уже стянул с себя куртку и футболку и предоставил ей возможность полюбоваться своим телосложением.
Как это мило. Это что, новый способ произвести впечатление на девушку? Ну да, не спорю, есть что показать и на что посмотреть. Мне даже это нравится. Просто как-то неожиданно.
Актриса, ни чуть не стесняясь, в наглую рассматривала его, затем снова посмотрела на море, потом на Джонатана.
- Иди, разведай как там водичка, а я, может быть, присоединюсь, - несколько задумчиво произнесла Эван.
Она действительно не знала стоит ей плавать с незнакомым человеком, пусть и знаменитостью. У нее вдруг включилось незнакомое до этого ей чувство самосохранения. Она-то думала, что совсем его растеряла. Хотя кто сказал, что дело было в нем? Неужели она разучилась делать спонтанные поступки?

I wish today it will rain all day
Maybe that will kinda make the pain go away
Trying to forgive you for abandoning me
Praying but I think I'm still an angel away ©

Demi`s flat >>

- Как… как ты можешь такое говорить! Неужели ты  забыла нашу клятву, которую мы давали друг другу, когда нам было еще по 11 лет? Мы обещали, что никогда не бросим друг друга, что бы не случилось. Мы обещали, что никто никогда не сможет нас разлучить.  - каждое сорвавшееся с ее губ слово, каждая напрасно пролитая слеза, каждый сантиметр дрожащего от боли и внезапно нахлынувшей злости тела – маленький, едва заметный невооруженным глазом, но весьма ощутимый рубец в и без того треснутом сердце.  Девушка невольно приложила руку к бьющемуся в груди комочку, и поморщившись, сжала оборку ткани.  Ты здесь, ты живое? Мы вместе, мы справимся. Ты только держись, слышишь? Не умирай.

Селена улыбнулась, благодарно,  но рассеянно, пропустив мимо ушей остальные слова подруги. Нет, не поймите неправильно, она пыталась слушать, искренне силилась разбудить в душе хоть какие-то чувства, снова заставить себя улыбаться по-настоящему, смотреть на мир широко распахнутыми блестящими глазами, готовыми на покорения новых вершин, но она не могла. Не могла так просто перечеркнуть боль, которую причинила близким людям, и улыбнувшись новому дню, открыть  чистую страницу, еще не изуродованную страданиями друзей. Страданиями Джастина.

-На пляж. Мы поедем на пляж. – Селена кивнула головой, и дождавшись, пока девушка соберется, молча последовала за ней. Веселое побрякивание ключей, звуки шагов на лестничной клетке, скрип входной двери, и они уже на улице, в эпицентре ежедневной рутины и серых скоплений безликих, вечно спешащих людей. Спустя мгновение девушки оказались у припаркованного напротив автомобиля, который минутой позже рванул с места, и оглушая весь квартал музыкой, скрылся за поворотом. В салоне играла  Fly в исполнении Рианны, Ники Минаж и разумеется самой Деми, которая явно вошла в раж и теперь звонко голосила во все горло – Сел ничего не оставалось, как тихо подпевать и изредка улыбаться подруге. Господи, спасибо тебе за нее.

Тем временем на улицах города Ангелов уже начало смеркаться: черепичные крыши раскидистых домов, всегда ярко-алые при дневном свете теперь заметно потускнели, отбрасывая от себя извилистые тени и погружая узкие улочки в какой-то таинственный и даже зловещий полумрак. Селене вдруг безумно захотелось встретить закат – где-то в глубине души теплилась надежда, что это маленькое чудо поможет ей ненадолго забыть о своих переживаниях и хотя бы на эти пару волшебных минут снова стать маленьким ребенком, с восхищением встречающим все необыкновенное.

Наконец, машина мягко завернула за угол, и приткнувшись между двумя железными громадами на стоянке, выпустила девушек наружу – Селена поежилась от забравшегося под майку ветерка, и скрестив руки на груди, подождала, пока Деми поставит свою крошку на сигнализацию. На лице играла легкая и даже нетерпеливая улыбка – сейчас она была похожа на маленького ребенка, которого привезли в парк аттракционов, осталось только захлопать в ладоши и начать крутиться вокруг Демз со словами «Ну пойдем быстрее, хочу на красную бибику». Селена-стайл, несомненно.

Пара десятков метров, и они наконец на месте. Если вы хоть раз бывали на Редондо-Бич весной, то наверняка поймете весь тот восторг и трепет, с которым Селена любовалась ярким заревом красок, разлитых по палитре неба, с каким нетерпением стягивала с себя ботильоны и, неловко ступая по еще не остывшему рыхлому песку, семенила к воде. Один шаг вперед, и нога с характерным чпоканьем вязнет в мокром, тяжелом песке – девушка рассмеялась и, бросив взволнованный взгляд на стоявшую позади подругу, одобрительно кивнула головой. Еще один неуверенный шаг, и языки холодной воды уже озорно лижут пятки, пронизывают все тело ни с чем не сравнимой эйфорией. Сел присела на корточки, и подождав отлива, нарисовала на песке огромную, насколько ей позволяла данная поза, букву J, но накатившая с новыми силами волна почти в это же мгновение унесла за собой стертый рисунок и печальную улыбку, с которой Гомез провожала его в открытое странствие.

Отредактировано Selena Marie Gomez (2011-10-06 22:46:01)

Что делает закат солнца прекрасным? Мягкие краски на фоне темного неба?  Минутное торжество небесного над земным? Или то воздушное чувство, которое испытываешь, глядя, как неминуемо теряет свое могущество солнце, отчаянно  цепляясь редеющими лучами за кромку безмятежного океана? Не угадали. Закат только тогда становится поистине прекрасным, когда рядом есть человек, с которым хочется им поделиться. 

  Они сидели на берегу – Селена, задумчиво зарывшаяся ногами в уже почти остывший песок и склонившая голову Деми, в руках которой блестела бутылка с алкоголем. Забавно, наверное, со стороны сейчас эта сцена казалась умиротворенной встречей лучших подруг, которые решили провести очередной вечер вместе, и только сами девушки знали, что все улыбки, которые они дарили друг другу время от времени – лишь проявление вежливости, случайное прикосновение рукой – невыносимая пульсирующая боль в сердце, а повисшее молчание – отнюдь не безмятежное счастье, а скорее способ на несколько минут отсрочить серьезный разговор. О чем он будет, ясно и ежу, вот только хотелось ли им снова сдувать пыль с едва уложившейся боли, снова ворошить воспоминания, густым осадком ложившиеся на дно сердца? Селена не хотела говорить первой, не хотела нарушать ту минуту спокойствия и ложного ощущения, что все вдруг вернулось на десять лет назад, когда единственными проблемами были ссадины на коленках и потерянный набор фломастеров со Скуби-Ду.  Пожалуйста, ответьте кто-нибудь, куда ушло детство? Почему не попрощалось, почему заранее не подготовило к тому, что уже через несколько лет оно бесследно исчезнет, оставив в качестве сувенира лишь размытые счастливые воспоминания и невыносимый ком в горле?

-Эмм… ну, может в конце концов ты соизволишь рассказать, что случилось. А то я до сих пор ничего не понимаю. – Селена вздрогнула от неожиданности – вся хрупкая оболочка умиротворенности вмиг рухнула, разбилась на тысячи кусочков, не оставив после себя ничего, кроме осознания горькой действительности. А действительность заключалась в том, что все те сцены, что она рисовала в своем воображении последние несколько минут, оказались бесполезными. Надежда на то, что все вдруг по мановению невидимой волшебной палочки снова встанет на свои места, а все преграды, в которые она с размаху врезалась минутами ранее, окажутся ненастоящими, бутафорскими. Надежда на то, что где-то там впереди на тебя нацелены десятки камер, а в голове прокручиваются строчки из вызубренного сценария, который нужно лишь натурально преподнести. Надежда на то, что через несколько секунд весь пляж будет оглушен громким и повелительным «Стоп, снято», к ним по щелчку подбегут визажисты с многоэтажными чемоданами косметики, мягкий голос неподалеку будет вещать о том, что в следующей сцене им придется немного подвинуть декорации и вырезать несколько реплик…Но этого не происходило. Не было объективов, не было режиссера, не было чемоданчиков с косметикой, не было заученных в голове реплик – был только пляж, две обездвиженные девушки и тот сценарий, который они сейчас на ходу сочиняли сами.

Селена улыбнулась – ее подруга злилась, при чем злилась натурально, не пытаясь скрыть свои чувства за маской дружелюбности, которую она упорно не хотела с себя снимать ближайшие пятнадцать минут, что они провели в салоне автомобиля. И она имела на это полное право. Губы девушки дернулись в попытке произнести свое коронное «Ничего, все нормально», но вовремя остановились и через мгновение продолжили:

- Я совру, если скажу, что это не связано с Джастином. Но это сейчас неважно. Я пришла к тебе, потому что ты - единственный человек, способный вытащить меня из  депрессии. – девушка улыбнулась, и проследив за тем, как ее подруга любовно приложилась к бутылке, которую крепко сжимала в руках, вернулась к созрецанию заката. – Я знаю, что мои слова вряд ли чем-то помогут, но я действительно сожалею. И да…Давай не будем говорить о моих проблемах сегодня. Если бы я этого хотела, то обратилась бы к психотерапевту. – девушка улыбнулась, и облокотившись рукой о уже полностью остывшую поверхность песка, повернулась к подруге, - давай просто побудем вместе. Ты, я и…эта бутылка мартини. – Гомез кинула многозначительный взгляд на бутылку с алкоголем, и получив предложение выпить, отчаянно замотала головой – бухло-бухлом, а добираться домой как-то надо – интересно, кто поведет машину, если они сейчас сообразят целую бутылку на двоих? Но попробуйте же ей сказать,  что чудесные фотографии, которые появятся в заголовках газет уже на следующее утро, мягко говоря, немного подпортят их кровью и потом заработанную репутацию «диснеевских пай-девочек», которые в жизни с парнями не путались и алкоголя в глаза не видели. Смешно.  Не потому что Деми по большому счету плевать на все выше сказанное,  а потому что все эти наивные люди, считающие дисней-девочек ангелами, и понятия не имеют, как усердно Сел «не путается с парнями». В спальне Джастина. Каждый день.

А сопротивляться Деми – это так же бессмысленно, как связывать озеро веревками, так что девушка не стала тратить силы на глупые споры и просто взяла бутылку в руки. Здравствуй, друг, поможешь?

<<< Бар "Cut"

Пляж. Наверное, это самое умиротворенное место по всему городу. Вечером. Иногда здесь проходят парочки, обнимаясь и воркуя, иногда проходит какой-нибудь мужичек, выгуливая свою собаку, а иногда можно увидеть сутулого скрывающегося мужчину, который в скором времени окажется маньяком и будет насиловать какую-нибудь девушку за камнем. Здесь бурлит жизнь. Но бурлит тихо, никого не тревожа. Здесь так же присутствует воздух, есть вода, песок. Всё такое же, как и в остальной части города. Но здесь тихо. Здесь спокойно.
Почему для раздумий я всегда выбирал именно такие места? Набережная, пляж, озеро, бар. Это, кажется, совсем типично. Но что я могу выбрать? Автосервис? Больницу? Правда смешно? Только вот эти места всегда заполнены людьми. Ну да, они ведь типичны. Но иногда они заполнены именно теми людьми, которыми не нужно их заполнять. И я не о маньяках и собаках. Я о Селене. Почему-то именно сегодня она захотела вместе с Деми приехать сюда, посидеть, подумать. Именно сегодня, именно тогда, когда и я. Нет, она не специально, я знаю. Это всё глупости. Но черт… Почему именно сейчас? Именно тогда, когда я хотел подумать о ней без неё? Она словно чувствует. Что бы не надумал ничего плохого, да?
Они сидели на берегу, смотрели на закат. Я его тоже видел. Я его вижу. Я стою далеко от них, на расстоянии ста метров. Не хочу, что бы видели, не хочу, что бы заметили. Именно поэтому у меня скрещены руки, именно поэтому натянута кепка. Я вообще почти спрятался за камень, но продолжаю просто стоять и наблюдать за ними. Охрана? Пусть будет так. Я не хочу, что бы с ней что-нибудь случилось. Вспомнили маньяков, правда? Пусть она не одна, а с Деми, но у второй в руках вообще бутылка мартини. Не думаю, что через какой-то промежуток времени она сможет нормально соображать. Это будет печально. Ей еще домой ехать. Главное, что бы мой ангел не пил. Но нет, конечно, сегодня всё против меня. Это маленькое создание забрало бутылку у Деми. Надеюсь, что выкинуть, да. Но я всегда зря надеюсь. Она сделала пару глотков. Не знаю сколько, но сделала. Есть два варианта – подойти, дать по рукам и забрать бутылку или же стоять тут и смотреть. Второй вариант конечно лучше. Если я подойду, то есть возможность получить по голове от Деми. А оно мне надо? Безусловно нет. Поэтому мне остается стоять тут и смотреть за ней. Приглядывать, оберегать. Дабы никакой маньяк не подошел, не пристал. С одной стороны мне бы этого хотелось. Да-да, именно хотелось. Потому что я хочу кого-нибудь побить, размазать кому-то лицо. Но с другой стороны я не хочу, что бы приставали к Селене. А защищать я буду ведь только её. А вообще я запутался. Запутался в своих желаниях, в своих чувствах. Я ведь люблю её. Люблю больше своей жизни. Но я не могу так жить. В который раз я повторяю это за сегодняшний день? Сам не знаю. Но много. Это знаю.
Я могу еще долго рассуждать на эту тему, еще долго думать, что да как, но намного проще будет просто на месте принять решение. Ненавижу думать. Ненавижу раздумывать, что делать, как поступить. Точнее, я ненавижу это делать, когда ситуация касается Селены. Это всё всегда затягивается на несколько дней, в то время я пребываю в депрессии. Да. Всё настолько жестко.
А вообще, всё слишком плохо. Они сидят на пляже. До сих пор. А мне пришлось сесть на лавочку, потому что у меня затекли ноги. Знаете сколько времени? Три часа ночи. Уже. Я давно тут стою. А они давно спят. Они уснули. А я, не закрывая глаз, смотрел за ними. Сидел и смотрел. Ждал.
А вообще, я слишком глубоко ушел в свои переживания. Я даже не заметил, как уже наступило утро, как они поднялись с песка и направились прочь от берега. Еще бы чуть-чуть и я бы выдал своё «прикрытие», да. Поправив кепку, я направился к своей машине. Главное теперь проследить, куда она направляется. Вообще проследить, что бы никаких аварий и неприятностей не было. И главное не уснуть в машине. Как вы думаете, я хочу спать, учитывая то, что целую ночь не сомкнул глаз, охраняя их? Подъехав к месту парковки машины Деми, я остановился неподалеку, наблюдая за ними. Да, как всё печально. И как они собираются ехать домой, мне интересно? Будем смотреть.
Но зрелище долго не продлилось. Уже через пару минут я ехал за машиной, в которой сидела Селена. Они подъехали к дому Деми. А я сидел в машине в пятнадцати метрах от них, наблюдая за всем происходящим. Мне было интересно, что будет делать Селена. Останется у Деми или же пойдёт домой. Но ответ последовал более чем рано. Селена вышла из дома, где находилась квартира Деми, и пошла. Стоп. Пошла? Как пошла? А такси? Милая, ты знаешь, что такое такси? Черт бы тебя побрал! Пешком, сама, по темным улицам! Точнее всё еще темным, так как солнце еще не светит так ярко, как хотелось бы… Сумасшедшая! Я остановил машину и уже открыл дверь, что бы выйти, догнать её и посадить в машину. Но нет. Закрыв дверь, я вцепился пальцами в руль и вздохнул. Лучше так. Лучше тут. Не буду её тревожить. Я медленно ехал за ней на расстоянии двадцати метров, внимательно осматривая каждого редкого прохожего. Главное её безопасность. Главное, что бы она добралась домой.

>>> Justin's house

Начало начал

Было ранее утро когда Колин припарковал свой Кадиллак на парковке, рядом с пляжем. Солнце еще не так сильно припекало, можно сказать, что сейчас был самый идеальный момент, чтобы немного поваляться на пляже и поджарить бока. Тем более у Колина сейчас был небольшой перерыв в карьере, точнее он только закончил съемки в очередном фильме и взял отпуск, чтобы привести нервы в порядок. Да и помимо съемок в его жизни были и другие обязанности. Одна из этих обязанностей сейчас сидел на заднем сидении и доламывал машинку, которая почему-то не пришлась по вкусу Колиному без пяти дней семимесячному сыну. Да-да, многое изменилось, а главное изменился сам Фаррелл и опять же причина перемен все еще сидел на заднем сидении.
- Приехали парень, - Колин вышел из машины, достал из багажника коляску, а после открыл заднюю дверь, пытаясь отстегнуть ремни безопасности и достать ребенка из машины. Дело все было в том, что ребенок какой-то с утра был крайне дерганный, а теперь еще собирался закатить истерику по поводу того, что ему не хотелось покидать насиженного места. Колину вообще редко удавалось бывать со своими мальчиками за пределами дома, потому что во-первых, не хотелось чтобы детство ребенка начиналось с назойливых репортеров и папарацци, а во-вторых...пожалуй это была единственная причина. Но постоянно гулять в пределах дома и его окрестностей тоже не дело. Поэтому Фаррелл решил с утра отправиться на пляж.
С горем пополам Колин усадил малого в коляску, достал из багажника все необходимое для прогулки/пикника и вообще того, что может понадобится ребенку в непредвиденной ситуации. А можно было не сомневаться, что мама ребенка постаралась сложить все, даже на случай неожиданного штормового предупреждения. Кстати, мама как раз на днях собиралась улетать на съемки, так что в ближайший месяц Колину нужно было учиться быть самой отвественной нянькой на свете.
- Надеюсь, что сюрпризов ты мне никаких не приготовил, парень, - Колин устроился в теньке, недалеко от океана, под пристальные взгляды уже собиравшихся тут отдыхающих. Особенно косились на него всякого рода дамочки, которых, если верить статистика, больше возбуждают мужчины с детьми на руках, чем прожженные мачо. И потом кто-то еще будет говорить о женской логике. Фаррелл одел на Генри панамку и все необходимое снаряжение, усадил его на одеялко, которое заранее расстелил и вручил тому совок, который малой резво схватил и тут песок полетел таки во все возможные стороны. А кто знает, может будущий археолог растет ептить.

Убедившись, что малому ничего, кроме летящего во все стороны песка, не угрожает, Колин раскинул для себя пляжное полотенце, снял майку, освободил ноги от кроссовок и улегся на расстоянии вытянутой руки от Генри. На случай если тот решит куда-нибудь поползти. Но малой был увлечен раскопками пляжа, так что в ближайшие минут двадцать можно точно ни о чем не волноваться. Фаррелл перевернулся на спину, прикрыл лицо кепочкой и на всякий случай засунул палец за резинку шортов сына. Лишняя страховка не помешает. Колин лежал себе спокойно, под рукой возился Генри, сверху постоянно сыпался песок. В общем жизнь удалась по полной программе.
Фаррелл не сразу заметил, как к ним подошла какая-то малявка, как она позарилась на совок любимого мальчугана, как без зазрения совести отобрала у беззащитного пацана игрушку и как ни в чем не бывало стала ей крутить перед носом Генри. И вот тут малой точно не выдержал и тут же ударился в слезы, да так заголосил, что ему бы сейчас сама Монсерат Кабалье позавидовала. Фаррелл среагировал сразу, убрав кепку и повернувшись в сторону малышни. Малявка стояла, прижимая к себе совок, а Генри заливаясь на все лады, тянул к своей игрушки ручки, не в состоянии самостоятельно встать и надавать обидчице по заднице. Мать вашу, хотел пять минут спокойно отдохнуть...какого хера ты приперлась и испортила всю малину? Колин, на самом деле, детей очень любил, но когда они не портили ему окружающую атмосферу.
- Хэй, ты откуда такая взялась? - он поднялся на ноги и подхватил на руки малого, еще больше отдаляя ребенка от желаемого совка. Плачь только усилился и Фаррелл пожалел, что ему не закинули в сумку парочку затычек для ушей. Тут же подбежала какая-то тетя, видимо предполагаемая мама или няня девчонки и тоже подхватила ту на руки.
- За ребенком надо смотреть бы получше... - Колин потянулся к сумке за платочками, чтобы вытереть лицо своему реве. - Я конечно понимаю, она сразу запала на моего пацана, но видите ли его не вставляют девчонки старше его. И отбиранием совка она бы ничего не добилась, на свидание он бы ее не позвал. Правда малой? Фаррелл посмотрел на Генри, стараясь вытереть ему лицо и одновременно убрать руки, которыми он всячески закрывал глаза, чтобы продолжать выражать свое недовольство в виде слез и истерики.
- Может быть вы вернете совок уже ребенку? Мне просто не хочется слушать концерт до конца дня, а как видите магазинов с игрушками по близости нет. Могу предложить в замен формочки, - и Фаррелл кивнув в сторону одеяла Генри, на котором были свалены его многочисленные игрушки. Как всегда мама на всякий случай собрала, если вдруг ребенку резко захочется поиграть не в песочек, а скажем с супер-мэном или с машинками.

...они всегда думают только о себе. Ага, а еще мы очень любим верховодить всеми и вся и чтобы нам в ноги кланялись и целовали песок, по которому мы ходили. На самом деле именно в этот момент он думал о своем сыне и о том, что у него ребенок с ума от плача сходит, а один единственный способ его успокоить - вернуть ему лопату и дать спокойно перекапывать весь пляж в поисках непонятно чего. Девушка сама была мамой, поэтому должна была понимать, что маленьким детям хрен объяснишь, что лопату отобрали и играть ей больше не получится, или что-то другое из той же оперы. В другом месте и в другое время Колин бы сам вручил лопату малявке и отправил ее подальше, чтобы не мешала. Но вот именно, что это был пляж, это был Фаррелл и это был его сын.
- Ты сейчас же вернёшь лопатку, извинишься и больше так делать никогда не будешь. Аллилуйя. Фаррелл наконец-то вытер все сопли, теперь стараясь вытащить грязные руки малого изо рта, ибо у того видимо начали резаться зубки. В это время девочка подошла и протянула Генри лопатку с извинениями. Тот конечно же обрадовался, схватил ее и начал махать как победным флагом. Больше так не делай малолетняя преступница. Колин усадил сына обратно на одеялко, поближе к песку, поправил на нем кофточку и панамку и снова вернулся к двум особам женского пола.
- Ну как это не должны? Пришли, напугали мне ребенка, отобрали игрушку, довели до слез, меня чуть до инфаркта не довели ох уж эти женщины , сделали делов и теперь слинять хотите? - Колин скрестил руки на груди, сощурив глаза от яркого солнца. - Придется теперь как-то отдавать долги. Я в общем-то хочу немного поплавать, а малого одного оставить не могу. Есть шанс загладить вину и посидеть с ребенком, - Колин махнул на малого, который продолжил увлеченно разбрасывать песок и сейчас бы наврят ли заметил отсутствие папы, если бы тот минут на десять слинял бы в океан. Главное, чтобы девушка согласилась.
- Меня кстати, Колин зовут, а этот маленький ганста - Генри.

- Я - Джессика, а это Хонор, - девушка представилась в ответ и тут до Колина наконец-то дошло, где он мог видеть эту дамочку и почему последние минут десять его мучило чувство, что они встречались уже и не раз. Это была та самая покорительница мужских сердец и просто голливудская красотка - Джессика Альба. В такой вот повседневности, без макияжа и в солнечных очках на пол-лица ее сразу было и не признать. Но Фаррелл должен был признаться, что в такой простой и непринужденный вид делал девушку еще привлекательней. Единственное, о чем он реально был не в курсе, что у актрисы есть маленькая дочь.
- Да-да, я уже догадался с кем имею честь разговаривать, - Фаррелл улыбнулся, вовремя хватая малого за воротник футболки, ибо тот собрался быстро куда-то смотаться, видимо наигравшись с совком и песком. А за детьми как известно, нужно только так следить. А если представить, что скоро этот парень ходить начнет, то его реально, наверное, придется пристегивать ремнем куда-нибудь, чтобы не потерять из поля зрения и чтобы ребенок ничего не натворил.
Девушка без проблем согласилась последить за Генри, ну а Фаррелл не мог не воспользоваться моментом, потому что на улице уже поднималась жара и хотелось освежиться и немного поплавать. Ну а че, в конце концов, лишать себя удовольствия? Поэтому долго не задумываясь, Фаррелл стянул с себя штаны, оставаясь в одних плавках, которые очень кстати выгодно облегали его и без того сексуальные ягодицы. Он уже был готов направиться в сторону водички, как девушка подняла другой вопрос, который видимо ее взволновал.
- Ну если ты переживаешь по поводу мамы, то она точно никуда придет, ни раньше, ни позже. У нас сегодня с малым мужской день, если не считать вашей внезапно образовавшейся компании, - Колин показал пальцами знак "все ОК" и наконец-то развернувшись направился в сторону океана, который сегодня был на редкость спокойным и в радиусе трех-четырех метров можно было спокойно себе плавать и никого не бояться. Фаррелл долго булки мять не стал и сразу же зашел в воду и нырнул. Ощущения были самыми замечательными, на самом деле. И если не считать, что многие считали, что у него не понятно откуда взялась боязнь воды, сейчас он всем своим видом доказывал обратное. Не хватало только папарацци которые могли бы запечатлеть сие кадры для доказательства. Минут через пятнадцать, весь мокрый и довольный Колин наконец-то вышел обратно на песочек и направился в сторону Генри и его двух телочек, пытаясь вытереть лицо руками.
- Надеюсь малой вел себя прилично? - Колин взял сухое полотенце, развернул его и полностью погрузил голову, растирая ее во всех направлениях.