Пожалуйста, хватит на меня так смотреть! Я прекрасно понимаю, как это выглядит со стороны. Поверь, меня это тоже дико раздражает. Я тут же трахну эту суку, как только она приедет. Хватит на меня так смотреть! Я буквально чувствую, как на меня наезжает каток твоего презрения, сминая все возвышенное и вечное внутри меня, погребая это все на n-ном километре новой автострады. И меня никто никогда не найдет. Я так и останусь там лежать, а ты построишь еще и церковь надо мной. И меня точно не найдут, хотя и искать особо не будут. Я чувствую, как отмирают клетки головного мозга, пытаясь хоть таким способом отделаться от тебя. Я чувствую, что скоро получу инфаркт: ты просверливаешь во мне дырки, изучая мою реакцию. Поверь, мне неприятно. Я люблю внимание, но несколько другой природы. Я нервничаю? Нет, меня просто все бесит. И ты меня бесишь тоже. Хватит на меня смотреть!
Растягиваю губы в милой улыбке – за все эти годы я, наверное, научился симулировать даже оргазм.
Она лопочет в трубку что-то неразборчивое, глотает слезы, пытается оправдаться. Ненавижу оправдания. Я разобью ей голову, как только она приедет – это не самый нужный аксессуар в ее внешнем виде: вполне достаточно оху*нно длинных ног. Откидываюсь на спинку кресла, закидываю ноги на соседний стул и продолжаю слушать ее бред, представляя, что я с ней сделаю. Это даже неприятно – она действительно думает, что я поверю в ее «мемуары о проведенном утре и целом наборе непредвиденных обстоятельств» или что мне не плевать на все это? Это даже странно: она близка к тому, чтобы сорвать один из «проектов», а я еще ни разу не назвал ее «сукой», я не ношусь по студии, снося нах*р все на своем пути, не ору на нее. Таблетки действуют – я стал менее агрессивен. Бинго! Вот только надо ли мне это? Или я просто устал настолько, что мне даже становится как-то фиолетово на все, что происходит вокруг – мое стремление стать лучшим меркнет? Твою ж мать! Как только приеду домой, тут же смою все в унитаз.
Закрываю глаза и медленно убираю руку с телефоном от лица. Раз, два, три, четыре, пять. Вдох, выдох, вдох и медленный выдох.
Успокойся. Просто успокойся, все хорошо. Пушистые кролики скачут по зеленому полю, за ними бегают милые пони, будто убегая от радуги. Всем хорошо, всем спокойно, всем радостно. Все милые и счастливые. Я тоже милый и счастливый, а, главное, добрый. Я – добрый! Я, бл*ть, сама доброта!
Где – черт побери! - мой топор?!
- Простите, – я улыбаюсь в очередной раз. Наверняка, ты уже готова схватить первое, что попадет под руку, и выбить мне пару зубов. Прости, детка, я слишком много заплатил за них, чтобы вот так просто с ними расстаться. Они мне как дети – мои верные тридцать два ребенка, которых я холю и лелею… каждую минуту, когда я не закуриваюсь до такой степени, что слышу биение своего сердца, или не напиваюсь кофе, убеждая себя, что от этого я не буду хотеть спать.
- Она скоро приедет, – я не убеждаю себя. Я уверен в себе. И я знаю, что если она не приедет через пятнадцать минут, то сегодня кому-то можно будет и не искать кого-нибудь на ночь. Возможно, я даже трахать не буду – так, изобью и все.
Урод.
Дура.
- Пробки, – я пытаюсь как-то ее оправдать и тут же отворачиваюсь, показывая, что не намерен продолжать этот разговор. Я вообще предпочел бы сидеть сейчас где-нибудь на островах, где нет никого вокруг на многие километры, где есть только я, ром, гамак, телевизор и, допустим, ты. Мне этого будет вполне достаточно.
Я поворачиваюсь к тебе, абсолютно в наглую рассматривая тебя. Светлые волосы, красная помада – это что за привет Мэрилин Монро? Впрочем, стоит признать, что мне это нравится. Я облизываю губы и похабно улыбаюсь. У тебя достаточно высокие скулы  и светлая кожа – это хорошо, потому что я не понимаю всеобщей помешанности на мулатках. Но я не расист. Любая девушка может быть сексуальной. Особенно ты, особенно сейчас. Я опускаю взгляд ниже…
Свет с задорным хлопком выключается. Мне кажется или он, будто, действительно показал мне на последок средний палец? Хотя откуда ему взяться у него?
- Если свет не включат в ближайшие три минуты, я за себя не ручаюсь, – протягиваю я, поднимаясь с кресла и потягиваясь.